Руководители партизанского движения республик, краев, областей на оккупированной территории СССР. Слева направо: сидят - Д.М. Попов, В.Г. Жаворонков, П.К. Пономаренко, И.П. Бойцов, Б.Н. Черноусов, А.П. Матвеев; стоят - А.К. Спрогис, В.С. Булатов, М.А. Суслов, П.И. Селезнев, Н.Л. Сологор, С.Я. Вершинин, А.Ю. Снечкус.

С самого начала Великой Отечественной войны в руководстве партизанским движением не было достаточной стройности и организованности. Этим вопросом занимались различные органы, как правило, без необходимого согласования усилий, что отрицательно сказывалось на развертывании народной борьбы в тылу германских войск. В первые месяцы войны партизанским движением руководили такие ведомства, как ЦК компартий республик и обкомы ВКП(б); Главное Политуправление Красной армии; четвертое управление Наркомата внутренних дел (НКВД), военные советы фронтов и армий, разведывательные органы фронтов и армии.

К сожалению, это приводило к несогласованности и параллелизму в работе, некачественному расходованию сил и средств, а порой – к жертвам, так как все эти управленческие структуры чаще всего ставили задачи одним и тем же партизанским отрядам без достаточного согласования усилий между собой.

30 мая 1942 г. вышло постановление Государственного Комитета Обороны о создании при Ставке ВГК Центрального штаба партизанского движения (ЦШПД). Его начальником стал видный государственный и политический деятель страны, первый секретарь ЦК КП(б) Белоруссии П.К. Пономаренко. Для непосредственного руководства партизанскими формированиями при военных советах фронтов этим же постановлением были образованы Украинский (при Военном совете Юго-Западного направления), Брянский, Западный, Калининский, Ленинградский и Карело-Финский (при Военном совете Карельского фронта) штабы партизанского движения (ШПД), которые подчинялись Центральному штабу партизанского движения. В начале своего функционирования в состав ЦШПД входили три человека: кроме Пономаренко в него вошли нарком внутренних дел Украинской ССР В.Т. Сергиенко (от НКВД) и полковник Т.Ф. Корнеев (от Разведывательного управления Наркомата обороны).

С учреждением 6 сентября 1942 г. должности главнокомандующего партизанским движением Маршала Советского Союза К.Е. Ворошилова ЦШПД подчинялся ему. После упразднения должности главкома 19 ноября 1942 г. ЦШПД вновь действовал как орган Ставки ВГК. В подчинении ЦШПД находились республиканские и областные (фронтовые) штабы партизанского движения (ШПД).

Цели и задачи партизанской борьбы в годы войны определялись, исходя из общих военно-политических целей вооруженной борьбы советского народа против гитлеровской Германии и ее союзников. Главной целью партизанской борьбы в тылу врага было содействие Красной армии в разгроме немецко-фашистских войск и освобождении оккупированной территории.

Общие задачи по развитию партизанской борьбы нашли отражение в решениях правительства и ЦК партии, в постановлениях ГКО, в приказах Наркома обороны и Ставки Верховного Главнокомандования.

Основными задачами партизанской борьбы были:

1. Уничтожение живой силы, военной техники и материальных средств противника;

2. Дезорганизация работы транспорта и связи на оккупированной территории (подрыв мостов, порча железнодорожных путей, устройство крушений поездов, нападение на автомобильный и гужевой транспорт противника);

3. Разгром воинских гарнизонов врага, освобождение и удержание советской территории в тылу немецко-фашистских войск;

4. Ведение разведки тыла противника в интересах советских Вооруженных сил;

5. Захват и удержание до подхода советских войск рубежей, переправ и участков, удобных для форсирования водных преград и др.

В ходе Великой Отечественной войны 1941–1945 гг. Центральному и региональным штабам партизанского движения при организации и развертывании народной борьбы в захваченных врагом советских районах пришлось решать ряд крупных и сложных проблем. К ним, прежде всего, можно отнести: поиск наиболее целесообразных организационных форм партизанских сил; подготовку партизанских кадров; проблему материально-технического снабжения партизан; выбор наиболее эффективных форм и способов партизанской борьбы; проблему планирования и организации взаимодействия партизанских сил с регулярными войсками, и др.

Одной из важных проблем, которую пришлось решать П.К. Пономаренко, как руководителю ЦШПД, так и руководителям региональных ШПД, была проблема выбора наиболее целесообразных организационных форм. Слабая разработанность перед войной теоретических вопросов партизанского движения привела к тому, что поиски наиболее приемлемых организационных форм партизанских сил пришлось вести непосредственно в ходе развернувшихся военных действий.

Наиболее оптимальной организационной единицей, как показала практика, стал партизанский отряд. Его структура определялась численностью личного состава, количеством и составом вооружения, условиями местности, на территории которой действовал отряд, и характером выполнявшихся задач. Численность отряда в начале войны составляла 20–70, а затем – до 200 и более человек.

Следует подчеркнуть, что отрядная форма организации партизанских сил вполне себя оправдала. Действия большого количества партизанских групп и отрядов на обширных территориях в значительной мере лишали противника его преимуществ в численности сил и технике. На пересеченной лесисто-болотистой местности он не имел возможности эффективно использовать против партизан артиллерию, танки и авиацию. Противнику трудно было обнаруживать и преследовать партизан, хорошо знавших свои районы и опиравшихся на поддержку населения. Мобильные партизанские отряды могли нападать на врага внезапно, своевременно выходить из боя или уклоняться от него.

Однако большим числом разрозненных партизанских отрядов и групп было очень трудно управлять. Их действия весьма сложно координировались даже при решении простых задач, не говоря уже о проведении крупных операций по единому замыслу. Вот почему с увеличением размаха партизанского движения появились более крупные формирования, например, такие, как партизанские соединения. Названия их были различными, сказалось народное творчество масс: отдельные действующие партизанские полки, бригады, соединения, партизанско-стрелковые дивизии. Наиболее типичным было объединение отдельных партизанских отрядов в бригады, численность которых колебалась от нескольких сотен до 3–4 и более тысяч человек. В годы войны делались попытки создания и более крупных партизанских соединений. Так, в конце августа 1942 г. Калининский ШПД объединил семь партизанских бригад в 1-й Калининский партизанский корпус. В сентябре корпус численностью в 3 тыс. человек начал рейд по тылам противника. Однако через месяц, после выполнения поставленных задач и в связи с большими трудностями по материально-техническому обеспечению, корпус был расформирован.

Что касается проблемы подготовки партизанских кадров, то она была одной из первых, с которой столкнулись организаторы партизанской борьбы на оккупированной территории. От уровня профессиональной подготовки организаторов борьбы в тылу противника, от наличия в достаточном количестве партизанских разведчиков, минеров-подрывников, радистов и других специалистов зависели боеспособность партизанских формирований, эффективность их борьбы с противником.

При укомплектовании первых формирований подрывниками, радистами и другими специалистами большую роль сыграли штабы фронтовых и армейских объединений, разведорганы Наркоматов обороны и внутренних дел, в распоряжении которых имелись спецшколы и курсы.

Опыт показывает, что до 1942 г. подготовка партизанских кадров носила в основном мало организованный и бесплановый характер. Первоочередной стояла задача количества, а уж потом – качества готовящихся специалистов партизанской борьбы. Создаваемые учебные центры, школы, курсы и пункты порой функционировали без утвержденных штатов и без нужной материальной базы.

Поэтому после изучения и обобщения первого опыта в январе 1942 г. принимается важное решение о перестройке всей системы профессионального обучения партизан. Для подготовки командного состава партизанских отрядов, инструкторов подрывного дела, радистов и разведчиков были созданы три специальные партизанские школы (№ 1, № 2 и № 3), а созданием ЦШПД их стало пять. В этих школах по-новому стала решаться проблема обучения партизанских специалистов. Одновременно подготовка кадров проводилась и непосредственно на оккупированной территории, на курсах, организованных при крупных партизанских соединениях.

Всего за годы войны центральные и республиканские партизанские школы, а также учебные пункты только западного направления подготовили и направили в тыл противника более 22 тыс. различных специалистов, из них примерно 75% подрывников, 9% организаторов партизанской борьбы и подполья, 8% радистов и 7% разведчиков.

При развертывании партизанской борьбы много внимания уделялось решению проблемы материально-технического обеспечения партизан. Оно заключалось в удовлетворении потребностей партизанских формирований в вооружении, боеприпасах, минно-подрывной технике и военно-техническом имуществе, необходимых для решения боевых задач. Кроме того, партизаны, как и другие войска, нуждались в продовольствии, обуви, обмундировании, медикаментах и других видах снабжения.

Первоначально обеспечение партизан материальными средствами не имело единой системы. Оно организовывалось в зависимости от поставленных задач. Основными источниками снабжения партизан являлись: личное имущество и советских граждан, в том числе военнослужащих, которые вступали в партизанские формирования; оружие и боеприпасы другое имущество, собранное на полях прошедших боев; гарнизонные склады военного ведомства и базы военизированных и хозяйственных организаций, с которых снабжались все партизанские отряды и группы, создаваемые в прифронтовой зоне; запасы скрытых партизанских баз, трофеи, захваченные у врага; а также оружие, боеприпасы, взрывчатые вещества, одежда, обувь, медикаменты и другое имущество, доставленное партизанам из советского тыла.

В целом, следует особо отметить, что материально-техническое снабжение партизан осуществлялось путем сочетания максимального использования местных и трофейных ресурсов с переброской недостающих средств, в основном, боеприпасов, минно-подрывной техники, вооружения, радиостанций и медикаментов через линию фронта самолетами, а также посредством экипировки отправляемых в тыл партизанских формирований. Так, только Центральный штаб направил для обеспечения партизан около 60 тыс. винтовок и карабинов, 40 тыс. автоматов и ручных пулеметов, 2600 противотанковых ружей, более полумиллиона гранат, значительное количество взрывчатки.

Для сравнения отметим, что за счет трофеев партизаны получили лишь около 15 тыс. винтовок, 2100 автоматов и пулеметов (т.е. всего 5–6% по автоматическому оружию). Что касается взрывчатки, капсюлей, детонаторов и других средств для подрывных работ партизаны добывали за счет противника очень редко и в очень малом количестве.

Решающая роль в материально-техническом снабжении, а также в эвакуации больных и раненых партизан принадлежала авиации. Основную массу грузов партизанам доставляли самолеты Гражданского воздушного флота (ГВФ) и Авиации дальнего действия по указанию Ставки ВГК. Так, только самолетами ГВФ белорусским, калининским и орловским партизанам, действующим на западном стратегическом направлении в 1943 г. было доставлено свыше 1000 т грузов и вывезено 3553 человека раненых. Активное участие в снабжении партизан принимала армейская и фронтовая авиация. Полеты отдельных самолетов, эпизодически совершаемые в первый год войны, в основном для связи с партизанами и выполнения спецзаданий после создания Центрального и региональных партизанских штабов приняли интенсивный и организованный характер. Установление радиосвязи с партизанскими формированиями решило задачу своевременного обеспечения приема самолетов, направляющихся вовражеский тыл с тем, чтобы осуществить посадку или парашютно-десантную выброску. В зонах, занимаемых крупными партизанскими соединениями, партизаны оборудовали аэродромы, пригодные для посадки тяжелых самолетов, и организовывали их оборону. Всего за годы войны советские летчики совершили во вражеский тыл более 109 тыс. самолетовылетов.

Особое внимание Пономаренко и руководители подчиненных ему региональных штабов, обращали на решение проблем, связанных с совершенствованием форм и способов партизанской борьбы, с организацией взаимодействия партизан с войсками действующей армии.

В ходе войны формы и способы партизанской борьбы были различны и многообразны. Наиболее распространенными являлись: боевые действия отдельных отрядов, которые базировались, как правило, в пределах одного административного района; боевые действия групп отрядов по освобождению и удержанию так называемые «партизанских краев»; партизанские операции, проводимые по единому замыслу и плану крупными силами; рейды партизанских отрядов и соединений по тылам противника.

Специфика партизанской борьбы нашла отражение в тех своеобразных способах действий, которые применяли партизаны. Они решали свои задачи как путем прямых боевых действий против врага (засады, налеты, оборонительные и наступательные бои), так и не вступая в непосредственное столкновение с ним (диверсии). Проводились также рейды по тылам противника.

Диверсии, как способ борьбы с врагом, занимали в партизанской тактике одно из центральных мест. Постоянные и многочисленные диверсии не только снижали пропускную способность путей сообщения и наносили врагу большие потери в живой силе и технике, но и вынуждали гитлеровское командование отвлекать крупные силы и средства на охрану и оборону коммуникаций и тыловых объектов. При диверсиях широко использовались как самодельные мины, термитные шашки, бутылки с горючей смесью, так и более сложные образцы подрывной техники, например, магнитные мины и мины замедленного действия, поступавшие на вооружение партизан с Большой земли.

В целях содействия в решении важных оперативно-стратегических задач, стоявших перед Красной армией, силами партизан проводились крупные операции в тылу врага. Значительный интерес в этом отношении представляет операция «Рельсовая война», проведённая советскими партизанами в августе – сентябре 1943 г. Задачи партизанских сил в этой операции были согласованы с планами Ставки ВГК по завершению разгрома немецко-фашистских войск в Курской битве, проведению Смоленской операции и операций по освобождению Левобережной Украины. Сразу же после «Рельсовой войны» началась другая крупномасштабная партизанская операция, получившая кодовое название «Концерт». По признанию германского командования эти две операции сократили железнодорожные перевозки германских войск на 35–40%. Массовое нарушение вражеских коммуникаций в значительной степени затруднило перегруппировку отступающих гитлеровских войск, осложнило их снабжение и тем самым содействовало успешному наступлению Красной армии.

Активной формой партизанской борьбы были рейды. Рейд представлял собой совокупность боев, диверсионно-разведывательной и массово-политической деятельности. Всего за годы войны штабы партизанского движения организовали и обеспечили проведение во вражеском тылу более 40 крупных рейдов, в которых приняли участие в общей сложности свыше 100 партизанских отрядов и соединений.

Одним из главных направлений деятельности ЦШПД являлась организация разведки в интересах регулярных войск. Характерно, что с каждым годом войны наблюдалось повышение интереса советского военного командования к этому виду партизанской деятельности. Дело в том, что в ходе борьбы выявились поистине неисчерпаемые возможности партизан, как источника получения самой разносторонней информации о противнике.

Имея тесную связь с местным населением и подпольными организациями, партизаны держали под непрерывным наблюдением обширные территории в тылу врага. В результате им удавалось добывать разведданные чрезвычайной важности и передавать их советскому военному командованию и другим государственным органам. Например, с помощью партизан советскому командованию удалось своевременно вскрыть подготовку наступления немецко-фашистских войск в районе Курской дуги. Кроме ценных данных, полученных от агентурной разведки, важную роль в этом сыграла хорошо налаженная система наблюдения партизан за перевозками противника по основным железным и шоссейным дорогам.

Активная деятельность советских партизан вынуждала немецко-фашистское командование выделять для борьбы с ними и охраны коммуникаций крупные полицейские силы, охранные войска, а также значительное количество регулярных частей и соединений, предназначенных для действий на фронте. Так, начиная войну с Советским Союзом, командование вермахта для обеспечения безопасности в тыловых районах выделило 9 охранных дивизий и несколько других соединений и частей. Практика показала, что этого контингента оказалось недостаточно. Уже к середине октября 1942 г. командование только группы армий «Центр» было вынуждено отвлечь с фронта для этих целей около 12% боевого состава группы, то есть почти 10 дивизий.

Наибольшее количество регулярных немецких войск было отвлечено в мае – июне 1943 г., когда гитлеровцы интенсивно готовились к наступлению в районе Курской дуги. В это время на охране коммуникаций и борьбой с партизанами в тылу группы армий «Центр» постоянно были заняты 13 дивизий и ряд отдельных частей, что составляло около 15% количества дивизий этой группы армий. Кроме того, к участию в карательных операциях против партизан привлекались части ещё 8 дивизий, в том числе 3 танковых, что составило 23–25% от боевого состава группы армий «Центр». Безусловно, отвлечение регулярных войск не могло не сказаться на ударной мощи немецко-фашистских группировок, готовящихся для нанесения ударов на курском направлении.

Таким образом, важной особенностью борьбы советских партизан являлось то, что руководство ею было централизовано до стратегических масштабов. Создание в 1942 г. при Ставке ВГК Центрального штаба партизанского движения, внедрение стройной системы управления партизанскими силами позволила организовать подготовку партизанских кадров, наладить устойчивую связь с соединениями и отрядами, обеспечить их материально-техническое обеспечение, организовать взаимодействие партизанских формирований с Красной армией в тактическом, оперативном и стратегическом масштабе. Создание региональных ШПД с четкими функциями и улучшение связи с Большой землей придавали партизанскому движению все более организованный характер, обеспечивали большую согласованность действий партизанских сил и способствовали улучшению их взаимодействия с регулярными войсками.

Постановление ГКО № 001837 от 30 мая 1942 г. Вопросы партизанского движения. (О формировании Центрального и региональных штабов партизанского движения) // Русский архив: Великая Отечественная. Партизанское движение в годы Великой Отечественной войны 1941–1945 гг. Документы и материалы. Т. 20 (9). С. 114–115.

Стоит сказать еще несколько слов о человеке, который официально возглавлял партизанское движение в СССР в годы войны, о начальнике Центрального штаба партизанского движения в 1942-44 П.К. Пономаренко и о работе самого Центрального штаба, его директивах.

6.1. История создания штаба.

Организация партизанских действий в тылу немецких войск советским политическим руководством с началом войны рассматривалась в основном не как задача вооруженных сил, а как одна из задач партийных и советских органов. 29 июня 1941 года, т.е. через неделю после начала вторжения, вышла Директива Совнаркома СССР и ЦК ВКП(б) партийным и советским организациям прифронтовых областей, где в частности указывалось: "В занятых врагом районах создавать партизанские отряды и диверсионные группы для борьбы с частями вражеской армии, для разжигания партизанской войны всюду и везде, для взрыва мостов, дорог, порчи телефонной и телеграфной связи, поджога складов и т.д. В захваченных районах создавать невыносимые условия для врага и всех его пособников, преследовать и уничтожать их на каждом шагу, срывать все их мероприятия". С точки зрения организации вооруженного сопротивления в тылу противника данная директива была лозунгом, поскольку никакой руководящей партийной или государственной структуры, предназначенной для "разжигания партизанской войны" заблаговременно создано не было. Установка на ведение открытой вооруженной борьбы с хорошо оснащенными и подготовленными частями немецкой армии обрекало партизанские отряды на разгром и чрезвычайно большие потери.

Одной из причин неверного выбора целей и задач партизанских отрядов и диверсионных групп в тылу противника был механический перенос форм партизанской борьбы с гражданской войны на новые условия начавшейся войны. Если в годы гражданской войны вооружение партизанских отрядов и противостоящих им частей регулярных войск, за исключением артиллерии, было в основном одинаковым (пулеметы, винтовки, гранаты, сабли), то в 1941 году противник имел большое количество танковых и механизированных соединений и частей, которые при поддержке авиации и артиллерии обладали подавляющим превосходством в открытом бою с партизанами. Поэтому, если в гражданскую войну "партизанские отряды занимали города" и могли разгромить противника в открытом бою, то к началу второй мировой войны они эту способность в основном утратили. Чем крупнее был партизанский отряд, ввязавшийся в открытый бой с немцами, тем легче было противнику применить современные средства поражения и уничтожить партизанское формирование.

10 июля 1941 года Государственный Комитет Обороны направил главнокомандующим войсками направлений К.Е. Ворошилову, С.К. Тимошенко, С.М. Буденному, а также командующим округами, фронтами и армиями, председателям СНК и секретарям ЦК союзных республик Постановление № ГКО-83сс за подписью И. Сталина, где предписывалось: "Обязать главкомов почаще разбрасывать с самолетов в тылу немецких войск небольшие листовки за своей подписью с призывом к населению громить тылы немецких армий, рвать мосты, развинчивать рельсы, поджигать леса, уйти в партизаны, все время беспокоить немцев- угнетателей. В призыве указывать, что скоро придет Красная Армия и освободит их от немецкого гнета". Громить тылы немцев, таким образом, должны были не специальные части вооруженных сил, а безоружное мирное население оккупированных областей, которое призывали к самоорганизации для вооруженной борьбы на захваченных территориях.

8 июля 1941 года начальник Генерального штаба Сухопутных войск Германии генерал-полковник Ф. Гальдер делает следующую запись в своем дневнике: "Вагнер (генерал-квартирмейстер) представил доклад о положении со снабжением. Оно всюду вполне удовлетворительное. Работа железных дорог превзошла все наши ожидания.

Лишь на участке Брест - Минск пропускная способность железной дороги несколько ниже ожидавшейся. Выполнение ближайших оперативных задач в материально-техническом отношении вполне обеспечено. Автотранспорта большой грузоподъемности вполне достаточно". Только с 1 по 16 августа в немецкие войска было доставлено 340 эшелонов с боеприпасами, т.е. такое количество боеприпасов, какое предусматривалось всем планом "Барбаросса". Примечательно, что приблизительно к этому времени группа армий "Центр" от ударов авиации, по техническим и другим причинам потеряла одну треть своего автотранспорта большой грузоподъемности. Партизанских действий на шоссейных дорогах противником не отмечается, хотя основная масса немецкого автотранспорта большой грузоподъемности еще занята перевозками боеприпасов и других предметов снабжения от границы до Днепра.

18 июля 1941 года, когда немецкими войсками уже были оккупированы Прибалтика, почти вся Белоруссия, западная часть Украины, вышло постановление ЦК ВКП(б) "Об организации борьбы в тылу германских войск", где партизанские действия, по-прежнему, рассматривались как вооруженная форма политической борьбы. В нем подчеркивалась роль партийного руководства и выдвигалась задача: "...развернуть сеть наших большевистских подпольных организаций на захваченной территории для руководства всеми действиями против фашистских оккупантов". Для руководства партизанской борьбой развернулась организаторская работа, направленная, прежде всего, на создание партийных комитетов на оккупированной территории, и к концу 1941 года в тылу противника действовало 18 подпольных обкомов, более 260 окружкомов, горкомов, райкомов и других подпольных партийных организаций.

На основании данного Постановления и приказа Наркома обороны в Главном политическом управлении РККА и политуправлениях фронтов были организованы 10-е отделы, а в политотделах армий - 10-е отделения для организации партийно-массовой работы среди населения оккупированных областей и политического руководства партизанским движением. "Так как в то время не существовало никаких пособий и наставлений по вопросам организации и тактики партизанской борьбы, - вспоминал впоследствии П.К. Пономаренко, - Главное политическое управление в октябре 1941 года разослало армейским политорганам "Инструкцию по организации мелких местных партизанских отрядов", составленную в период гражданской войны и интервенции против Советской России". Отсутствие уставов, наставлений и других руководящих документов по подготовке и ведению партизанских действий, тактике действий партизанских отрядов и диверсионных групп явилось важным фактором, влияющим на выбор форм специальных действий. Незнание основных положений по подготовке и ведению специальных действий заставляло партизан искать наиболее оптимальную структуру организации сил и средств, вырабатывать специальные формы их боевого применения уже в ходе боевых действий и нести большие потери.

Практика руководства партизанскими действиями партийными и советскими органами в рамках форм партийной и советской работы, а также войсковыми политорганами показала их явную неспособность к выполнению задач по подготовке и переброске партизанских отрядов в тыл противника, планированию боевого применения партизанских отрядов и руководству боевыми действиями партизан, организации снабжения партизанских отрядов оружием, боеприпасами, минно-взрывными и другими средствами. Поэтому к ноябрю 1941 года военными советами фронтов в инициативном порядке были организованы специальные оперативные группы, которые взяли на себя руководство боевыми действиями партизан как составную часть управления войсками. Организацией восстановления советских и партийных органов на оккупированной территории продолжали заниматься различные партийные комитеты, а также отделы и отделения политорганов фронтов и армий.

Вопросы подготовки, вывода и руководства партизанскими отрядами в тылу противника выходили также за рамки разведывательного обеспечения операции и боя. Разведывательные отделы фронтов и армий пытались направить деятельность партизанских отрядов и диверсионных групп только на решение задач, возложенных на разведку. Этот недостаток, в частности, был отмечен в постановлении смоленского обкома ВКП(б) от 11 ноября 1941 года при анализе состояния партизанского движения в области: "Командование армий, дивизий и полков направляют деятельность партизанских отрядов и используют их односторонне, только для разведки, что ограничивает инициативу партизанских отрядов и их командиров по уничтожению живой силы, материальной части, транспорта и путей сообщения противника". Таким образом, наличие и ведомственная принадлежность органа управления специальными действиями являлась существенным фактором, влияющим на выбор задач и форм боевого применения партизанских отрядов и диверсионных групп в тылу противника.

С началом войны стала очевидной необходимость широкого развертывания диверсионных действий партизанскими отрядами на коммуникациях против ника и подготовки соответствующих специалистов. В июле 1941 года был создан Оперативно-учебный центр Западного фронта по подготовке партизан к проведению диверсий. Вскоре аналогичные центры и школы по подготовке партизан-диверсантов были созданы в других фронтах. Отсутствие в партизанских отрядах минеров-подрывников тормозило развитие и широкое применение таких эффективных способов диверсий как крушение поездов, устройство засад с применением мин и управляемых фугасов, уничтожение объектов с помощью мин и фугасов, управляемых по радио, диверсий с применением мин-сюрпризов и других специальных акций с применением минно-взрывных средств.

Применение диверсий как способа действий в широких масштабах, кроме того, не представлялось возможным в результате отсутствия в достаточном количестве мин и зарядов, специально приспособленных для применения на коммуникациях противника. Табельные мины ТМ-35, ТМД-40, АМ-5, ПМД и другие, находившиеся на вооружении Красной Армии, оказались трудно применимыми в тылу противника. Они были громоздкими, тяжелыми и требовали значительного времени на установку и маскировку.

Одновременному проведению согласованных по цели, месту и времени специальных акций в форме удара препятствовало также отсутствие связи партизанских отрядов с Центром из-за недостатка средств связи и радистов. "К июню 1942 года в тылу врага действовало 387 учтенных партизанских отрядов и групп, из них только 37, т.е. 10% имели радиостанции для связи с Командованием". Недостаточное количество минеров-подрывников, радистов и специального вооружения не позволило на начальном этапе войны использовать в тылу противника такую форму специальных действий как удар по железнодорожным коммуникациям. Только по мере поступления в партизанские отряды специальных минно-взрывных средств и подготовленных специалистов стали увеличиваться масштабы диверсионных действий. Так, согласно данным главной железнодорожной дирекции группы армий "Центр" количество партизанских налетов на объекты железнодорожного транспорта в первой половине 1942 года составляло: январь - 5, февраль - 6, март - 27, апрель - 65, май - 145; количество подорвавшихся на минах паровозов составляло: в феврале - 5 (в ремонте 2), в марте - 5 (2), в апреле 13 (6), в мае 25 (13); количество сильно поврежденных и полностью выведенных из строя вагонов: январь - 0, февраль - 0, март - 57, апрель - 45, май - 166. Таким образом, наличие или отсутствие специально подготовленного и оснащенного личного состава, а также специального вооружения было одним из решающих факторов, влияющих на масштабы диверсионной работы и формы специальных действий в тылу противника.

В августе 1941 года первым секретарем ЦК КП(б) Белоруссии П.К. Пономаренко была разработана и отправлена И.В. Сталину записка "К вопросу о постановке диверсионной работы" в тылу врага. Однако только в декабре ее автор был вызван в Москву, где ему предложили ознакомиться с предложениями по организации партизанского движения, разработанные недавно созданным Управлением по формированию партизанских частей, отрядов и групп Главного управления формирований (Главупраформ) НКО. О непонимании данным управлением сущности, целей и задач партизанских действий говорит следующий факт. Главупраформом НКО предлагалось создать на неоккупированной территории Дона, Кубани и Терека 6-7 кавалерийских дивизий численностью 5483 человека каждая, сведенных в "1-ю конную армию народных мстителей" общей численностью в 33 000 человек, а также пять партизанских дивизий из приволжских, уральских и сибирских партизан, объединенных в "1-ю стрелковую партизанскую армию народных мстителей" общей численностью свыше 26 000 человек. В записке подчеркивалось, что оперативное использование партизанских армий целесообразно проводить крупной массой, т.к. "в массе бойцы действуют смелее, решительнее и самостоятельнее". Эти партизанские армады предлагалось выводить в тыл противника через линию фронта для последующих действий в немецком тылу. Абсурдность подобных предложений, их явное несоответствие реальным условиям войны не была тогда очевидной и серьезно рассматривалась в ЦК ВКП(б), поэтому аргументированное их опровержение требовало проведения большого объема работы и времени. В конечном итоге они были отклонены, и П.К. Пономаренко было предложено приступить к организации Центрального штаба партизанского движения.

Однако уже в конце января 1942 год по решению ГКО работа по созданию ЦШПД и республиканских ШПД была остановлена. Как выяснилось впоследствии, тогдашнее руководство НКВД подало И.В. Сталину записку, где считало нецелесообразным наличие такого органа управления и выражало сомнение относительно эффективности и возможности широкомасштабных партизанских диверсий. Диверсионные действия по нарушению работы тыла противника, подчеркивалось в записке, могут проводить лишь полностью надежные и квалифицированные диверсанты, прошедшие подготовку в НКВД.

В первом периоде предпринимались также попытки применения кавалерии для ведения специальных действий в тылу противника. 15 июля 1941 года Ставка Верховного Командования направила в войска директиву, где был обобщен первый опыт ведения войны. Один из пунктов директивы был посвящен задачам вооруженной борьбы в тылу противника. Совершенно справедливо определив растянутые коммуникации как наиболее уязвимое место противника, директива тем не менее решающую роль в дезорганизации управления и снабжения немецкой армии отводила "рейдам красных кавалеристов" в составе легких кавдивизий численностью в 3 000 человек. До этого Ставка Верховного командования своей директивой № 00304 от 13 июля приказала главнокомандующим войсками направлений для действий по тылам и коммуникациям противника сформировать по кавалерийской группе в составе одной - двух кавалерийских дивизий. 18 июля было принято решение послать такую кавгруппу в тыл противнику на Западном направлении. Просьбой о переходе к партизанским действиям завершился рейд в тыл противника 55 кавдивизии в полосе Брянского фронта в конце августа. Командир 1-го гвардейского кавалерийского корпуса генерал П.А. Белов, вспоминая о совместных действиях корпуса с партизанами в тылу зимой 1941 - 1842 гг., писал: "в наших уставах совершенно не был отражен богатейший опыт совместных действий регулярных войск и партизан, накопленный в прошлых войнах". Потерпев неудачу в реализации известных им по гражданской войне форм партизанских действий в тылу противника, главкомы войск направлений и командующие фронтами в дальнейшем отказались от планирования боевого применения крупных кавалерийских соединений и частей в тылу немецких войск со специальными задачами.

Разведшкола № 005 Пятницкий Владимир Иосифович

Глава 1 Развитие партизанского движения в начале Отечественной войны. Создание Центрального штаба партизанского движения (ЦШПД)

Развитие партизанского движения в начале Отечественной войны. Создание Центрального штаба партизанского движения (ЦШПД)

Положение на южном направлении Советско-Германского фронта. Образование Астраханского направления (июль-сентябрь 1942 г.)

Чтобы понять суть излагаемого материала, следует сначала привести несколько исторических справок относительно событий, о которых новое поколение наверняка мало что знает.

Отечественная война советского народа с немецкими захватчиками началась в ночь с 21-го на 22-е июня 1941 года. С первых же дней вторжения германской армии на нашу территорию в тылу противника по инициативе партийных органов и органов НКВД создавались партизанские отряды и подпольные группы сопротивления.

Но первые партизанские группы и отряды были плохо вооружены, у них не хватало оружия и необходимого снаряжения. Ведь все, что было подготовлено в ожидании нападения врага на нашу страну в конце 20-х - начала 30-х годов: командные кадры будущих партизанских отрядов, специалисты диверсионного дела, базы материального снабжения и прочее, что обеспечивало эффективную борьбу в тылу ожидаемого противника, руководство страны во второй половине 1930-х годов объявило делом рук «врагов народа». Секретные базы (где складировалось оружие, боеприпасы, продовольствие, медикаменты) ликвидировали, подготовленные кадры большей частью репрессировали. Изъяли из библиотек и уничтожили те наставления по партизанскому делу, которые были изданы до 1937 года.

Сталин выдвинул новую установку - «бить врага на его территории, могучим ударом, малой кровью». Во исполнение этого указания была срочно разработана новая военная доктрина.

Итак, заранее подготовленной партизанской организации к началу Отечественной войны страна не имела. Только 29 июня 1941 года ЦК ВКП(б) и Совнарком СССР специальной директивой определили программу развертывания партизанского движения на оккупированной территории. А еще почти через месяц - 18 июля - ЦК ВКП(б) обратился к советскому народу с призывом «об организации борьбы в тылу германских войск».

В нем, в частности, говорилось, «что в войне с фашистской Германией, захватившей часть советской территории, исключительно важное значение приобретает борьба в тылу германской армии. Задача заключается в том, чтобы создать невыносимые условия для германских интервентов, дезорганизовать их связь, транспорт и сами воинские части, срывать их мероприятия, уничтожать захватчиков и их пособников, всемерно помогать созданию конных и пеших партизанских отрядов, диверсионных и истребительных групп, развернуть сеть партийных подпольных организаций для руководства всеми действиями против фашистских оккупантов

Чтобы придать этой борьбе в тылу германских войск самый широкий размах и боевую активность, необходимо взяться за это дело на местах самим руководителям республик, областных, районных, партийных и советских организаций, которые должны в занятых немцами районах лично возглавить это дело, возглавить группы и отряды самоотверженных борцов, уже ведущих борьбу по дезорганизации вражеских войск и уничтожению захватчиков»…

С первых же дней войны активные боевые действия партизан развертывались в тылу германской группы армий «Центр» в Белоруссии на железнодорожных магистралях Брест - Минск - Орша, Минск - Осиповичи - Гомель, в районе Полесья, Витебска, Полоцка, на территории Брянской, Смоленской, Орловской, Ленинградской и Московской областей. Затем партизанская борьба развернулась в тылу группы армий противника «Юг» в районах Киевской, Сумской, Черниговской и Харьковской областей, и по мере продвижения немцев дальше на юг, в тылу у них создавались все новые очаги сопротивления.

Уже к весне 1942 года партизаны стали представлять довольно серьезную опасность для коммуникаций немецкой армии. Поэтому для решительной борьбы с партизанами немецкому командованию приходилось стягивать в уже оккупированные районы большие силы. А для крупных операций в областях, где партизанское движение приняло угрожающие размеры, как в Белоруссии, Брянской области и некоторых других районах, гитлеровское командование вынуждено было снимать отдельные воинские части с фронта. По оценке немецкого командования партизанская война оттягивала на себя более 12 немецких дивизий, один горнострелковый корпус, 11 пехотных и кавалерийских бригад.

Централизованность руководства партизанскими действиями в тылу вражеских войск скоро стала очевидной для командования Вермахта. При подготовке и проведении немцами в каких-либо районах значительных войсковых операций там немедленно активизировались действия партизанских соединений с целью дезорганизации снабжения и связи между частями немецкой армии. Эти действия постепенно стали тяжелым бременем для противника.

Общую оценку партизанской войны в тылу немецкой армии дало само руководство вооруженных сил нацистской Германии. Так, начальник Генерального штаба сухопутных войск генерал-полковник Франц Гальдер (1884–1972) еще в начале июля 1941 года записал в своем дневнике - «Необходимо выждать, будет ли иметь успех воззвание Сталина, в котором он призывал «всех трудящихся к народной войне против нас».

Позже сомнения генерала Гальдера рассеял командующий группой армий «Центр», генерал-фельдмаршал Ганс Гюнтер фон Клюге (1882–1944), который 16 июля 1942 года записал в своем дневнике о том, что партизанское движение в России приняло такие размеры, что это внушает серьезную тревогу и требует принятия кардинальных мер. Что приказ Сталина «создать в тылу немецкой армии невыносимые условия недалек от выполнения».

Генерал-полковник германской армии Лотар Ренду-лич признал в своем послевоенном очерке, посвященном анализу действий партизан в годы Второй мировой войны, что «ни на одном другом театре военных действий не было такого тесного взаимодействия между партизанами и регулярной армией, как на русском».

Ему вторит начальник военных сообщений немецкой группы армий «Центр» генерал Г. Теске, который после Второй мировой войны вспоминал:

«Первая битва, которую проиграл Вермахт, была битва против советских партизан зимой 1941–1942 годов. Затем последовали дальнейшие поражения в этой борьбе В основном они состояли в том, что с самого начала инициатива находилась у партизан и оставалась у них до конца войны».

Определенный опыт партизанской борьбы с иноземными захватчиками уже был накоплен во времена Гражданской войны. Террористический режим, насаждаемый интервентами и белогвардейцами на контролируемых ими территориях, вызвал сопротивление значительной части населения. В результате стихийно возникло партизанское движение.

Для целенаправленного руководства этим движением уже в январе 1918 года при Оперативном отделе Наркомата по военным делам был создан Центральный штаб партизанского движения (ЦШПО). Позже он был преобразован в Особое разведывательное отделение Оперативного отдела Полевого штаба Реввоенсовета РСФСР.

Этот орган занимался организацией партизанских формирований и руководил их боевыми действиями.

В конце 1918 года опыт партизанской войны получил обобщение и развитие в первой части Полевого устава Красной Армии, в разделе «Маневренная война, партизанские действия».

Для военно-политического руководства партизанским движением при ЦК РКГТ(б) были созданы специальные партийные органы: Центральное бюро, Донское, Сибирское, Дальневосточное бюро. Через региональные партийные комитеты они управляли партизанско-повстанческим движением и, надо признать, делали это весьма успешно. Позже были созданы еще и фронтовые штабы партизанского движения: Украинский, Белорусский, Донской, Северо-Кавказский, Уральский, Северный, Сибирский, Дальневосточный.

Благодаря действиям партизанских отрядов были освобождены целые уезды ряда губерний. Кое-где возникли даже партизанские фронты, например Гомельско-Черниговский, Кубанско-Черноморский, Ставропольский, Дербентский, Алтайский, Восточно-Забайкальский, Амурский, Сучанский, Уссурийский и другие.

ЦШПО создавал специальные школы, где готовил подрывников и других специалистов для партизанских отрядов.

Придавая огромное значение усилению сопротивления народа германской армии и дезорганизации ее тыла, Государственный Комитет Обороны СССР (ГКО) 30 мая 1942 года принял решение о создании при Ставке Верховного Главнокомандования (ВГК) Красной Армии Центрального штаба партизанского движения (ЦШПД). В него входили также представители Генерального штаба Красной Армии и НКВД.

Начальником ЦШПД был назначен секретарь ЦК партии Белоруссии Пантелеймон Кондратьевич Пономаренко (1902–1984). А начальником Политотдела ЦШПД в сентябре 1942 года был назначен секретарь ЦК ВКП(б) В.Н. Малинин (документы №№ 59 и 60). Этим же решением были созданы республиканские, областные и фронтовые штабы партизанского движения. Среди них Украинский - руководитель Т.А. Строкач, Белорусский (П.З. Калинин), Литовский (А.Ю. Снеч-кус), Латвийский (А.К. Сиротис), Эстонский (Н.Г. Коротком), Карело-Финский (С.Я. Вершинин), Ленинградский (М.Н. Никитин), Орловский (А.П. Матвеев), Смоленский (Д.М. Попов), Ставропольский (М.А. Суслов), Крымский (В.Г. Булатов) и т. д. К сожалению, о Южном отделе ЦШПД, об астраханском направлении в документах о развитии партизанского движения ничего не говорится. Это делает мой рассказ особенно нужным.

6. сентября 1942 года при Военном совете Калининского фронта был создан штаб партизанского движения, которому поручили заняться созданием и руководством действиями партизанских формирований в Калининской (РСФСР), Витебской, Вилейской областях (БССР) и Латвийской ССР.

В октябре 1942 года штаб партизанского движения при Военном совете Западного фронта был передан в распоряжение ЦШПД для оперативного руководства партизанским движением в Могилевской, Минской, Ба-рановичской, Брестской и Белостокской областях БССР. А штабу партизанского движения при Военном совете Брянского фронта поручили руководство и координацию действий партизанских формирований в Гомельской, Полоцкой, Пинской (БССР), Сумской и Черниговской областях (УССР).

6 сентября 1942 года ГКО создало Главнокомандование партизанским движением и назначило на пост Главнокомандующего маршала К.Е. Ворошилова (1881–1969). Сталин только что отстранил его от руководства Ленинградским фронтом за грубейшие ошибки с тяжелыми последствиями в руководстве войсками, с рекомендацией использовать в дальнейшем «на тыловой военной работе» (документ № 56). Такой работой для Ворошилова и стало назначение Главнокомандующим партизанским движением. Но в ноябре 1942 года Сталин простил своего соратника, и он вновь получил назначение в качестве представителя Ставки ВГК, его должность Главкома партизанского движения в ноябре 1943 года была упразднена, а ЦШПД вновь подчинили непосредственно Ставке ВГК.

Важное значение для обобщения более чем годового опыта партизанской борьбы имел приказ наркома обороны СССР (Сталина) от 5 сентября 1942 года «О задачах партизанского движения» (документ № 73).

Партизанские соединения, отряды и бесчисленные диверсионно-разведывательные группы наносили значительный ущерб противнику в снабжении его войск. Диверсии партизан на коммуникациях приняли настолько серьезные масштабы, что это стало отражаться на выполнении оперативных планов командования Вермахта, а также развеяло надежды нацистского руководства на превращение оккупированных территорий в надежный источник сырьевых ресурсов, продовольствия и рабочей силы для Германии.

Основной боевой единицей в партизанском движении был отряд. Часть партизанских отрядов формировалась в советском тылу с последующей их заброской за линию фронта.

Партизанская борьба как форма вооруженного сопротивления имела много общего с боевыми действиями регулярных войск. Партизанский фронт по сути дела существовал без флангов и тыла, в условиях постоянного вражеского окружения. И в отличие от регулярных войск он не имел единой организационной структуры. Все зависело от обстановки, в которой приходилось действовать, от военного опыта командного состава, от наличного вооружения и материального оснащения, от поставленной задачи.

Создание Главнокомандования, ЦШПД и местных штабов партизанского движения позволило значительно улучшить связь с партизанскими формированиями и руководство ими. Была также создана сеть специальных диверсионно-разведывательных (партизанских) школ для подготовки организаторов партизанского движения, диверсантов, разведчиков, подрывников и радистов. Мне известно, что к тому времени при ЦШПД уже были созданы и функционировали четыре диверсионно-разведывательные школы. Три из них находились в Москве и Подмосковье (№№ 001, 002 и 003), еще одна в районе Саратова (№ 004).

В начале 1942 года в Центральном аппарате НКВД было создано четвертое, так называемое «зафронтовое» управление, которое тоже стало создавать свои диверсионно-разведывательные школы, в которых осуществлялась поточная подготовка специальных кадров для работы в тылу противника. В каждой учебной группе этих школ числилось по 20–25 человек. Руководителем четвертого управления был лейтенант госбезопасности Горюнов.

В то же время создавались специальные диверсионно-разведывательные школы и при Главном разведывательном управлении (Разведупре) Генерального штаба Красной Армии.

Постепенно улучшалось материально-техническое снабжение партизанских соединений и спецгрупп, действовавших на коммуникациях противника в его тылу.

В партизанские отряды патриоты Отечества вступали добровольно. Это требовало от них большого мужества. В германских войсках существовала установка, согласно которой всякий партизан, рзятый в плен и отказавшийся от сотрудничества, подлежит немедленной казни.

Организационная структура партизанских формирований и их численность были различны: от 15 до 500 человек и более. Существовали партизанские соединения численностью до несколько тысяч бойцов. Это зависело от многих обстоятельств, в том числе от района их действий. Специальные диверсионно-разведывательные группы обычно имели численность от 15 до 40 человек.

Всего в партизанском движении участвовало более 6500 партизанских отрядов и диверсионно-разведывательных групп.

Подводя итог успехам партизанским действиям в Отечественной войне, начальник ЦШПД П.К. Пономаренко писал, что советские партизаны за время боевых действий уничтожили, ранили и пленили свыше 1 миллиона 600 тысяч солдат и офицеров германской армии и ее союзников, а также немецких чиновников, сотрудников военно-строительных организаций, военных железнодорожников, колонистов. Они также уничтожили около трех тысяч железнодорожных эшелонов, 1191 танк, 476 самолетов, 890 различных складов и хранилищ.

В середине 1942 года положение на Южном направлении Советско-Германского фронта с каждым днем становилось все более напряженным.

В середине июля 1942 года немецкая группа армий «Юг» под командованием генерал-фельдмаршала Вальтера Рейхенау (1884–1942) была разделена на две части. Южную группу «А» возглавил генерал-фельдмаршал Вильгельм фон Лист (1880–1971), она нацелилась на Кавказ с целью захвата Баку и бакинского нефтяного района. Северной группой армий «В» командовал генерал-фельдмаршал Фёдор фон Бок (1880–1945), она устремилась на Воронеж и Сталинград.

Танковая армия генерал-полковника Эвальда фон Клейста (1881–1954) захватила весь Северный Кавказ, но застряла в окрестностях Моздока и южнее Нальчика.

6-я армия генерал-полковника Фридриха-Вильгельма фон Паулюса (1890–1957) начала наступление на Сталинградском направлении, захватила плацдарм на реке Калач, с которого прорвалась к западной окраине Сталинграда и, несмотря на крайне неблагоприятную для себя обстановку, окружила город с севера и запада. Начался штурм Сталинграда.

А между немецкими армейскими группами «А» и «В» осталась «ничейная земля» - Калмыцкие и Сальские степи, через которые открывался прямой путь к низовьям Волги и к городу Астрахань, который в то время стал основным пунктом снабжения Северо-Кавказского и Сталинградского фронтов. Обе стороны и наша, и немецкая одновременно осознали это.

Путь на Астрахань пролегал через столицу Калмыцкой Республики город Элисту. А там наших войск не было. К Элисте вели две дороги, одна - со стороны Кавказской группировки немцев проходила через Ворошиловск (ныне Ставрополь) через поселки Дивное - Приютное, другая - со стороны Сталинградской группировки противника проходила через Сальск - Ремонтное. Продвижение немцев на Элисту вынудило командование Сталинградского фронта выдвинуть из состава 51-й армии, прикрывавшей левый фланг Сталинградского фронта со стороны Сальских степей, сводную войсковую группу для прикрытия Элисты. Но из-за недостатка времени, сил и средств, создать крепкую оборону города не удалось. 10 августа немцы заняли районный центр Калмыцкой Республики поселок Приютное, расположенный в 75 километрах юго-западнее Элисты. Днем позже, немецкие танки с мотопехотой подошли к Элисте со стороны поселка Дивное. 12 августа Элисту оставили советские войска, которые отошли в направлении на Астрахань и Сталинград.

Захват Элисты немецкое командование намеревалось использовать для удара на Астрахань. С этой целью в район Элисты немцы ввели 16-ю мотострелковую дивизию СС «Бурый медведь» и две дивизии 6-го румынского корпуса. Немецкая дивизия действовала вдоль грейдера Элиста - Астрахань до поселка Хулхута. А в северных улусах (районах) республики - Катгенеры, Сарпа, Малые Дербе - действовали румынские части.

Южнее в Прикаспийских степях, прикрывая открытый фланг Моздокской группировки, генерал-полковник Э. фон Клейст сосредоточил Африканский корпус генерала Фельми, зашифрованный литерой «Р» и предназначенный для похода на Иран и далее в Индию. Он состоял из частей всех родов войск. В том числе в него входили 3-я танковая дивизия, четыре батальона 6-ствольных реактивных минометов, несколько отрядов особого назначения.

В самом городе Элиста было создано специальное подразделение для борьбы с партизанами и диверсионно-разведывательными группами, возглавляемое полковником Вольфом.

Эта группировка немцев получила задачу прорваться к Астрахани по дороге Элиста - Яшкуль - Хулхута с задачей захвата Астрахани и отсечения центра СССР от кавказской нефти.

Дорога на Астрахань была открыта. Чтобы не дать немцам осуществить их планы и закрыть дыру, образовавшуюся в нашей обороне, на дальние рубежи города были выдвинуты части Сталинградского военного округа, усиленные резервами Ставки Верховного Главнокомандования (ВГК) - 34-я гвардейская дивизия, 152-я отдельная бригада, некоторые другие части. На их основе ускоренно велось комплектование 28-й армии, штаб которой находился в Астраханском кремле.

В августе 1942 года она остановила продвижение не-мецко-румынских войск к Астрахани в районе поселков Хулхута - Юста - станция Енотаевская. Но сплошной линии фронта там не существовало. С обеих сторон были опорные пункты в районах хотунов (сел), кошар (сараев для овец) и хундуков (колодцев). Фронтовую линию с обеих сторон охраняли подвижные группы и патрули.

Астрахань усиленно готовилась к обороне. Немцы систематически бомбили город и порт. Астрахань была забита войсками. В городе формировались новые войсковые подразделения. Одни из них уходили под Сталинград, другие на Кавказ.

А в оккупированных улусах Калмыцкой Республики немцы вели усиленную пропаганду среди населения с целью разжигания национальной розни между русскими и калмыками, под лозунгами отделения Калмыкии от России и создания Великого Калмыцкого государства от Каспия до Черного моря.

Обстановка в оккупированных улусах Калмыкии была очень сложной. Еще до оккупации Рее ггублики немецкими войсками в ряде ее улусов появились бандитские группы, состоявшие главным образом из числа дезертиров, бежавших из армии или укрывавшихся от мобилизации, а также из убежденных противников советской власти. Эти группы занимались грабежами.

Во время оккупации численность этих бандитских групп возросла, активность значительно усилилась. Немцы начали в принудительном порядке вербовать в них людей из местного населения. Эта бандитские формирования теперь в большинстве случаев возглавляли немецкие офицеры. Они использовались для несения патрульной службы, охраны флангов, ведения разведки, но преимущественно для борьбы с советскими партизанами, разведчиками, диверсантами.

В оккупированной Элисте немцы учредили военную комендатуру, городскую управу, полицию и органы безопасности (гестапо). А для борьбы с партизанами они создали специальную подвижную группу, основу которой составлял 146-й охранный полк внутренних войск. В помощь ему были выделены два полка донских казаков под командой походного атамана СВ. Павлова, различные соединения кубанских, терских и даже запорожских казаков, туркестано-мусульманский легион (три батальона) и четыре эскадрона калмыков. Калмыцкими соединениями командовал штурмбанфюрер (майор) войск СС Рудольф Вербе или, как его чаще называли, - доктор Отто Долл.

Позже, к моменту освобождения Калмыкии от немцев, калмыцкие соединения составляли уже более 20 эскадронов, на их основе был сформирован Калмыцкий кавалерийский корпус в составе четырех дивизионов (по 5 эскадронов в каждом). Но это произошло уже в середине 1943 года.

Кроме калмыцких частей, в Калмыцких и Сальских степях действовал 600-й казачий дивизион в составе трех конных эскадронов, трех пластунских (пеших) рот, артиллерийской и минометной батарей. Общая численность этого соединения превышала две тысячи человек. Командовал им сбежавший из Красной Армии майор Кононов.

Войсковыми частями тыла немецкой армии на участке фронта Калмыкия - юг Ростовской-на-Дону области командовал немецкий полковник Вольф.